— Оценка игры такова: «Рубин» хорошо, со вниманием сыграл в начале и забил первый мяч. Наша реакция была немного разлаженной. Мы не сразу отреагировали на первый гол и в этот момент пропустили еще один. Конечно, после второго мяча команда еще больше занервничала и немного потеряла нити действий. Мне кажется, это была ошибка, которую мы никогда не должны допускать, даже если такую ситуацию может спровоцировать эпизод, подобный случившемуся со вторым пропущенным нами мячом. Мы постарались отреагировать на эту ситуацию в первом тайме, но не были хорошо организованы, не могли взять мяч под контроль, поэтому инициативой владел соперник. Во второй половине мы продолжили свою реакцию, но в еще более организованном виде. Мы сумели взять мяч под контроль, не оставляли сопернику пространства и выиграли. Думаю, что мы победили заслуженно. Всегда, что бы ни происходило на поле, «Зенит» должен оставаться «Зенитом» как с технической, так и с психологической точки зрения. Мы можем проиграть, если соперник демонстрирует, что он лучше, но мы не можем позволить себе зависеть от одного отдельно взятого эпизода, который способен изменить игру. Мы должны зависеть от себя, быть рассудительными и играть с головой. Те, кто играет в «Зените», должны быть сильны на поле и по-футбольному, и головой.

— В ситуации со вторым пропущенным мячом вы повели себя очень эмоционально. Что именно вас возмутило? И что с Малафеевым?
— Я просто хочу сказать, что в том эпизоде вратарь лежал на земле. Если вратарь находится на земле, то это не полевой игрок — это кое-что особенное. Он выбил мяч, который от его кулаков улетел в центр поля. Он не упал на землю, потому что боялся пропустить. Получилось так, что, когда наш врач и массажист вернулись на скамейку, они сказали, что Малафеева возможно придется менять, потому что у него на спине следы от шипов и он получил повреждение. Поэтому после свистка на перерыв я подошел еще раз к судье и сказал, что если он хочет убедиться в этом лично, то может подойти и посмотреть на следы. Потому что потом можно подойти и сказать, что он сам себе их поставил. Если бы боковой подошел сразу и посмотрел на его спину, он бы увидел их сразу и ему в голову могла закрасться мысль, что там был фол. Счет к тому моменту уже был 1:0, после этого эпизода стал 2:0, разумеется, команда в такой ситуации могла немного потерять концентрацию. Поэтому для меня понятны и наши протесты, и наша реакция. На мой взгляд, так же понятна она должна быть и судье. Это особенный эпизод, потому что на земле лежит вратарь. Если мы говорим о fair play, то эти правила нужно применять как раз в таких случаях. После того момента команда вернулась в игру, успокоилась, стала думать о том, как играть всем вместе, а не разбиваться на отдельные реакции, как это было в начале. Ребята объединились, поняли, что должны играть в футбол, и выиграли очень важный матч у очень сильного соперника, потому что «Рубин» — это серьезная команда.

— Если бы боковой судья увидел следы от шипов, что бы это дало «Зениту»?
— Ничего не дало бы. Просто он бы понял, что реакция игроков была справедливой, и не имел бы зуб на команду дальше по ходу игры. Нам не нужно ничего от судьи — речь идет просто о понимании и сотрудничестве на поле, да и просто о том, чтобы арбитр отдавал себе отчет в том, что наш вратарь получил сильный удар и мне пришлось заменить его. Разумеется, судью нужно уважать и оставлять за ним право на ошибку — я-то сколько раз ошибаюсь! Просто тут нужно понять, что Слава не пытался извлечь преимущество, падая на землю. Не было симуляции, не было попытки показать, что что-то было не так. Он получил сильный удар по спине и поэтому оказался на земле.